Неспортивная рыбалка Монти и Конте

В последние дни по причине экстравагантной симметрии, мы могли наблюдать экстернации двух техников, переполненные политической начинкой. Я бы даже сказал с явным привкусом политиканства. Мы говорим, в хронологическом порядке, об Антонио Конте и Марио Монти. Футбол, особенно в Италии, как известно, живёт в своём измерение сделанным из последовательности содержания и слов колеблющихся меж самоотношением и серьёзностью предположений, лёгкое искупление чувств и индивидуальной и коллективной эмоциональности. Мелодичная мантра, наполненная специфичной религиозностью. Как все религии, футбол является носителем собственной педагогики, в которой он мудро расщепляет нутро, используя гигантскую деку, обволакивающую и неким образом поддерживающую его. Послушным слушателем которого является масса не только верующих этого современного конфессионального выражения, которая в тоже время является значительной, но не наибольшей частью Страны. Именно поэтому разовый или постоянный пользователь всегда хорошо знает за какие нити дёргать, дабы перехватить внимание и согласие необходимое для нападения, защиты и само рекламы, избегая таким образом повороты и бугры, которые навязали бы более сложные и углублённые размышления. Дабы дать гарантии, не беря на себя ношу исчерпывающе отвечать за себя и за собственные деяния. Тем временем СМИ, в первую очередь ТВ, сделают всю остальную работу. Благодаря их натуре интимного соучастника данного механизма, они обеспечивают обильное и аппетитное пастбище для наиболее успешной облавы.

Антонио Конте воспользовался крючком собственного эго самозваного джентльмена, дабы выступить перед аудиторией любителей, в основном чёрно-белой веры. Он пытался жонглировать за то немногое время не пресс конференции, организованной ради немногих аргументов, на которые он думал сделать ставку, дабы поддержать решение клуба, оказать ему поддержку в свою очередь громким и возможно искреннем подтверждением на посту. Он обратился к миру футбола, к тем 20-25% итальянцев, практикантам религии, о которой мы говорили. Нажива тоже была предсказуемой: чувство, эмоции взломанного семейного очага, в собственном неприступном бытовом измерение, и всё во имя в футбольном плане корректного наследия чувствительности, которое педагогика футбола отражает и о котором, как только может или хочет, медлит задуматься. Тряся судебным уведомлением, он постучался в дверь сознания народа, как политик, чей имидж в первый раз, неожиданно становиться искажён, ухваткой правосудия. Но именно как политикан он спрятался в общности, как политикан он жаловался на представителя закона, как футбольный политикан он решил сделать ставку на совокупность выразительных форм, которые настоящий человек спорта, хотя бы в подобной неблагоприятной ситуации, избежал бы в пользу конкретности фактов, даже с риском попасть в ловушку лишне сказанного, доверчивого слова или хотя бы щедрости объяснений, которую данное неудобное положение может породить. Сначала он атаковал, а после ему пришлось засесть в катеначчо. Но его матч закончился даже без скудной ничейки. Пытаясь успокоить, он лишь оправдал волнение тех, кто надеяться на благополучный исход его истории.

Мы же лишь надеемся на то, что он сможет воспользоваться столь вызываемым (в его краях) равенством в обращении относительно тех, кто в прошлом (как и сегодня) должен был пройти через тяжкий путь, подобно тому, что ожидает Конте. Пройти желательно без щита его могучего клуба, крайне занятого в сведение счетов с федерацией.

Марио Монти решил обратиться к дополнительной, относительно тех о ком мы говорили выше, части народа Страны. Он выбрал более объёмный интерфейс: то подавляющее большинство итальянцев, образованное из агностиков, футболофилов и гордых презирателей, более или менее определившиеся и более или менее сноббов. Поэтому он воспользовался не крючком, а гарпуном аргументов, готовых быть погруженными в океан клише и предрассудков, которые только футбол в состоянии спаривать. Была необходимость искупаться в популярности, и наконец то представился благоприятный случай, дабы прессануть итальянцев, не считая, но только пока, безумных наркоманов мяча, “borderlines” интеллекта. Именно он – тот самый, который так и пытается открыть всем глаза – даёт нам понять, что из туннеля можно выйти, достаточно делать, как он. Как он, который предлагает всё прикрыть. Красавчик, а не Премьер, именно так и надо искать сплочённость с большинством своих сограждан, дабы настроить их против других, принуждённых, увы, защищать не защищаемое. Плюясь демагогией, окружённый руинами Эмилии, он импровизировал рецепт, который ни в одном спортивном или богохульственном баре Сапога не рискнули бы попробовать, по причине подозрения на прошлые обильные кровоизлияния. Испокон веков футбол питает весь итальянский спорт и поддерживает худые кассы, которыми Монти управляет обильными потоками доходов. Футбол кое-как уживался с нищетой и другими типами руин, на которых после войны играла политика политиканов, забирая то, что было необходимо, с циничным утилитаризмом, нередко прибегая к лести с колокольни и не давая почти ничего в замен. Скорее, создавая только новые руины, разочарования и раздробленность. Так же, как это делаете Вы, дорогой Профессор. Сегодня вы можете держать в трясущихся руках ваше ведёрочко, переполненное дневным уловом. Но для таких, как нижеподписавшийся, вы окончательно потеряли квалификацию техника. Теперь вы политикан. Как Антонио Конте, в своей последней версии, и как многие другие ещё.